страница 9

фильма. Эти частушки - народные, белорусские, вставлены в фильм композитором Любаном, который был привлечен в картину для фольклорных мест. А вот в картине есть лирическая женская песня "Приходи скорей". Вы ее не слышали? Там же - мужская песня "Далеко, далеко за снегами" - одно из лучших моих лирических произведений. Вы тоже не слышали?

      Вы хотите сейчас восполнить допущенный Вами пробел в знакомстве с моим творчеством последних лет. Мне очень огорчительно, что Вы тем самым подтверждаете, что забыли не только меня, но и мою музыку, которая, как мне известно, не переставала звучать в эфире и на эстраде даже в те годы, когда пытались переоценить кое-какие ценности.

      Вы пишете о свойствах аккомпанемента в моих песнях как о выражении свойств моей души. Не знаю, так ли это. Скорее все-таки мелодика является таким выражением. Аккомпанемент (фактура) есть результат технического мастерства. У меня аккомпанемент живет часто своей напряженной, самостоятельной жизнью, соединяясь с мелодией и создавая ту цельность, которая определяет впечатление от музыки. В этом отношении я резко выделяюсь из среды моих собратьев по перу.

      * * *

      Повесть моей жизни я Вам расскажу при встрече. Мне, вероятно, придется осенью поехать в Ленинград для длительной работы, которую здесь невозможно осуществить из-за беспрерывных помех. Мне обязательно необходимо напряженно работать, чтобы не сесть в лужу со своим большим планом работ.

      В Москве такая активная работа невозможна. Очень мешают. Конечно, и в Ленинграде, где у меня масса знакомых, мне придется употребить много усилий, чтобы всякие отвлечения и развлечения не повлияли на распорядок моего времени. Вот тогда, в Ленинграде, мы с Вами наговоримся вволю. Вы будете единственным человеком, обладающим правом отвлекать меня от работы. Да ведь работать беспрерывно тоже нельзя!

      Надо будет заранее списаться с Ленинградским Союзом композиторов, чтобы мне поставили хороший инструмент в номер гостиницы.

      Кстати, где это улица Моисеенко? Я что-то не помню в Ленинграде такой улицы.

      Лабораторию не забрасывайте для путешествий по фойе кинотеатров. Я сам Вам все сыграю.

      Будьте здоровы, моя хорошая. Крепко Вас целую и желаю всего самого лучшего. Жду писем Ваших, жду фото.

        Ваш И. Д.

        Москва, 3 сентября 1949 г.

      <...> Вы правы, - я красноречив. Мое ораторское дарование давно всеми признано и, может быть, именно это обстоятельство продолжает меня удерживать на первой линии общественной жизни, несмотря на некоторые неудобства, проистекающие от того физического ущерба, который мне нанесен на восьмой день моей жизни7. Но следует учесть, что красноречие хорошо тем, где есть что сказать. Я должен о себе сказать, что я никогда не разговариваю, если мне нечего говорить. Поэтому прошу рассматривать мой слог лишь как организованное выражение моих мыслей и взглядов на вещи и явления.

      Так не пугайтесь моего красноречия, которое никогда не переходит в краснобайство.<...>

      Р.S .<...>

      Р.Р.S. Вы абсолютно правы, признавая композитора соучастником всякого рода литературных преступлений. Композитор должен умело выбирать текст стихов и требовательно к ним относиться. Прорехи бывают у всех нас, но полбеды, если они хоть искупаются общим хорошим качеством песни.

      Вы правы, не я автор песен с текстами, которые Вы цитировали. И Вы угадали, что песня о Москве ("Столица счастья") действительно принадлежит мне.

        Ваш И. Д.

        11 сентября 1949 г.

        Дорогая Рая! Я люблю философию, поскольку считаю ее превосходным средством для отдыха чувства. Нам, музыкантам, философией заниматься некогда, да и вредно. Музыка должна быть искусством чувств, а не выкладок разума. Поэтому мы иногда позволяем себе заниматься