страница 5

"исторические документы, свидетельства очевидцев, письма, дневники, фрагменты из периодики, архивные документы и др. помогут юному читателю лучше понять дух времени, почувствовать характерные черты эпохи, в которую жили и творили крупнейшие русские композиторы конца XIX - начала XX века и выдающиеся советские композиторы". Однако составители хрестоматии использовали материалы, связанные с творчеством только тех композиторов, которые работали в оперном, симфоническом и камерно-инструментальном жанрах. В книге отсутствует глава о советской песне, а имена Дунаевского, Соловьева-Седого, Блантера, Новикова, братьев Покрасс - имена, окруженные небывалой народной любовью, - не упомянуты даже в обзорном порядке. Спрашивается: можно ли понять "дух времени", игнорируя советское песенное искусство - искусство уникальное и беспрецедентное в истории мировой музыкальной культуры? В свое время один из составителей хрестоматии, К.П. Порту-галов, вел уроки слушания музыки в общеобразовательной школе. О своем опыте он интересно рассказал в книге "Серьезная музыка в школе". Мало того, в этой книге он приводил фрагменты из сочинений школьников о песнях 30-х годов. Одна из школьниц написала: "По-моему, символ жизни 30-х годов - песни Дунаевского"5. ...Странно, очень странно, что, выпустив хр естоматию "Русская и советская музыка", составители представили перед юношеством советскую музыку без самого популярного жанра и, процитировав большое количество писем и дневников, пренебрегли письмами Дунаевского к молодежи, обладающими высокими воспитательными мыслями.

Иногда приходится сталкиваться с довольно каверзными фактами. Мы любим красивую "легкую" музыку и... краснеем от стыда за эту слабость. В прекрасном фильме Николая Губенко "Подранки" использована музыка классиков XVIII века. Но сквозной музыкальной темой через весь фильм проходит знаменитое "Танго соловья" Н. Богословского. В титрах же названы лишь классики. Н. Губенко "постеснялся" упомянуть автора "Танго" даже в самом конце... А ведь режиссер буквально влюблен в это произведение - на нем построены лучшие эпизоды фильма. Но что поделаешь? Приходится соблюдать сомнительные ритуалы.

Два приведенных случая еще не являются свидетельством торжества каких-либо тенденций. Скорее всего здесь проявилась половинчатость и непоследовательность в отстаивании своих идейно-эстетических убеждений. Но есть примеры и иного плана. Несколько лет назад в одном солидном периодическом издании появилась статья, в которой автор выразил недовольство тем, что в Музыкальном театре имени Станиславского и Немировича-Данченко наряду с операми ставятся и классические оперетты Оффенбаха, Зуппе, Миллёкера. Недрогнувшей рукой автор написал: "так называемые классические оперетты"... Это уже вполне сознательная попытка утвердить определенную тенденцию.

И вот когда эфир засоряется примитивными шлягерами из репертуара некоторых отечественных вокально-инструментальных ансамблей, то невольно возникает вопрос: исчезнет ли когда-нибудь тенденция "огораживания" Бетховена от Иоганна Штрауса, а Шостаковича от Дунаевского? Ведь это же не что иное, как  п р о т и в о п о с т а в л е н и е   к л а с с и к и   к л а с с и к е! Путаница в терминах мешает установить подлинные критерии в оценке произведений разных жанров, мешает осознавать, что классическая музыка - "серьезная" и "легкая" - едина и неразделима.

Одностороннее понимание классики порождает и систему односторонних суждений. Есть законы "формальной логики", по которым очень легко доказать (и вполне справедливо!), что в вальсе Иоганна Штрауса "Сказки Венского леса" не заключены те общечеловеческие идеалы, которые мы находим в Девятой симфонии Бетховена, а увертюра Дунаевского к кинофильму