страница 38

следующий день с утра ему было легче, он даже немного читал, а потом к головной боли прибавилась глазная боль. Его стали раздражать всякий шум и свет, пришлось затемнять комнату. И при этом полное отсутствие аппетита и не прекращающаяся рвота. Сегодня я отвезла его в нашу больницу, там ему будет спокойнее, но будущее мрачно: выживет ли он и, если останется жить, будет ли нормальным ребенком? Много страшных историй я услышала о таких мозговых сотрясениях. И ужаснее всего было то, что как раз накануне я его наказала, и он мне с недетской горечью заявил: "Чем такая жизнь, уж лучше умереть". Эта фраза меня теперь преследует всюду, и душа моя отупела от горя и отчаянья. Что мне делать? Если бы он был сынком какого-либо высокопоставленного папаши, то, наверное, предприняли бы все для его спасения, а медицина сейчас богаче, чем прежде. Почему же он должен погибнуть, если родился у такой матери, как я? За что? За то, что я неудачник в жизни, что до сих пор не могу жить руководствуясь только расчетами, насиловать свои чувства? Эта вечная и проклятая несправедливость, жизненная лотерея!

      Никому, кроме Вас, не могу и не хочу я писать об этом. Даже юркиному отцу, приславшему мне недавно свое первое и лицемерное письмо. Тем более новым друзьям, хотя X не оставляет меня своими заботами, за которыми мне чудится кое-что не совсем бескорыстное. A Y - да, он произвел на меня очень сильное впечатление, но не пугайте меня любовью - это было бы для меня несчастьем. Я не хочу ничего, что вызывает страдание, на мой век его и так достаточно. Уж лучше страсть - она кратковременна и преходяща. Но сейчас дело не в этом.

      За что? Лучше не имела бы я того, что цените во мне Вы: ни чуткой души, ни честности во взглядах и поступках. Насколько бы тогда жизнь была проще и спокойнее, не было бы ни лишних волнений, ни переживаний, да и материально жизнь устроилась бы иначе: вышла бы я замуж за NN, чего ему, кажется, очень хочется, и... обманывала бы его с его же товарищами - просто так, от нечего делать. И жила бы не так, как приходится жить сейчас!

      Но почему же то хорошее, гуманное, что ценим мы в человеке, обращается против него же? Я не могу торговать ни собой, ни своими чувствами. И не дай бог, чтобы мои дети, если они у меня уцелеют, получили мою душу и мою судьбу!

      Ваше выступление по радио слушала, несмотря на то, что сильно заболела в тот день (грипп и ангина). Больная, я дома не прилегла ни на минуту, чтобы не свалиться совсем, и прошла километр для того, чтобы не пропустить это выступление (я слушала передачу у директора завода, имеющего приемник). Знайте и цените!

      Пишите мне немедленно, что делать с сыном. Его госпитализировали на 40 дней (если он их проживет), и я совсем потеряла голову. Не будьте ко мне несправедливы и знайте, что мои чувства к Вам умрут вместе со мною.

      Ваша Л.

     

      Т е л е г р а м м а

        18.ХII.1949 г.

      Очень огорчен новым несчастьем, новыми испытаниями Вашей воли. Будем надеяться благополучный исход. Прошу сообщить немедленно, чем могу помочь, нужны ли Вам деньги. Всей душой сочувствую, желаю благополучия.

      Дунаевский

     

        19/XII-49 г.

      Дорогой друг!

      Сегодня исполняется десять дней со дня несчастья с моим сыном. Целую неделю организм его боролся с сотрясением, непрерывные головные боли, рвота и отсутствие аппетита. Большого труда стоило соблазнить его хоть чем-либо из еды. Сейчас уже третий день он чувствует себя гораздо лучше, рвота прекратилась, головные боли периодически еще мучают его, появился и аппетит, но он очень капризничает. И елки ему в этом году уже не видеть - пролежит в больнице. Но радует уже то, что есть сдвиг в хорошую сторону. Доктора говорят: "Отлежится, но нужно выдержать в больнице".