страница 13

он хочет написать оперу... "Кармен". Ему мало поиронизировать над партийными призывами, ему еще потребовалось противопоставить этим призывам "вечную тему" - любовь.

      А как, с должным ли пиететом Дунаевский, автор музыки к "колхозным" кинофильмам "Богатая невеста", "Дочь Родины", "Кубанские казаки", относился к моднейшей теме тех лет - колхозной электростанции?..

      Композитор рассказывает, что Большой театр просил его написать балет "Свет". Но о колхозной электростанции написано 16 повестей, имеются кинофильмы и т.д. Сколько можно? Составители "Акта" обвиняют его в пренебрежительном отношении к этой важной теме, и Дунаевский пытается убедить их в обратном.

      Что, испугался Исаак Осипович собственной смелости, взмыв в голубое поднебесье? Как бы не так... Ведь тут весь сатирический подтекст на виду: дорогие товарищи, вы же советские люди, и у вас высокий уровень сознания; нужны, очень нужны нам оперы и балеты о колхозных электростанциях...

      В "Акте" приведены и такие показавшиеся его составителям "значительными" детали. Беседуя с залом, Дунаевский расхаживает по эстраде с дымящейся папиросой. Где же, дескать, красота человеческой одухотворенности? На рояле покоится пачка папирос, и композитор курит, когда аккомпанирует приехавшим с ним артистам!.. Такая "развязность" якобы вызывает изумление у студентов.

      Суть же в том, что плененный пониманием аудитории, Дунаевский совершенно забыл об официальном характере своего выступления. Он помнил лишь, что в зале друзья, а перед друзьями нечего соблюдать китайские церемонии. Но это еще не все.

      Надо знать, что Дунаевский был страстным, неисправимым курильщиком (многочисленные фотографии запечатлели его с неизменной папиросой) и не мог избавиться от своей пагубной привычки даже тогда, когда его здоровье находилось под смертельной угрозой. Достаточно двух-трех цитат, чтобы поверить: глубоко интеллигентному композитору была совершенно чужда развязность.

      Заканчивая одно из писем к Р.П. Рыськиной, Дунаевский жалуется на свое здоровье: "Вот уже две недели, как мое бренное тело сотрясается приступами очень сильного кашля, мешающего мне жить, спать, есть,., курить. Последнее обстоятельство просто мешает мне работать, так как, работая (вообще, сосредоточиваясь на любом действии), я обязательно должен курить13.

      Из другого письма к ней же: "...был консилиум профессоров - хирургов и невропатологов. Первое приказание: бросить немедленно курить. Это-то и является источником моей угнетенности. Самое страшное даже не то, что я привык любое свое занятие, любую работу, даже любой разговор динамического характера сопровождать курением. Я не могу сейчас работать, а работать надо"14.

      Из письма к Л.И. Неймарк: "Моя правая нога отказывается ходить больше 50-60 шагов, а левая нога, подражая правой, ведет себя далеко не нормально. Мне запрещено курить, меня лечат пахикарпином (горький, как еврейская судьба), а в дальнейшем предстоит Мацеста. Из всех запретов самый для меня тяжелый - запрет курения"15.

      Если бы те, кто составлял "Акт", знали, к какой ужасной бытовой драме они прикоснулись! Может быть, тогда не последовал бы такой "крепкий" вывод о том, что выступление Дунаевского было политически невыдержанным, антивоспитательным, недостойным народного артиста РСФСР, лауреата Сталинской премии, советского композитора и гражданина.

      ...Но здесь придется, так сказать, переменить перо. Этот вывод был вымученный, как и сам "Акт", составленный по чьему-то злому заданию. "Тихая" заданность коллективного сочинения проявляется в самом его стиле. Как уже отмечалось, доходя до политического обвинения, авторы начинали съезжать на тормозах, чтобы не погубить окончательно композитора.

      В марте 1990